ㅤㅤВ матхарских преданиях, до сих пор передающихся из уст в уста, мало что говорится о смутных временах «до». Забытое, как давний сон, прошлое растворилось в песках пустынь, размазав в памяти образы павших цивилизаций и оставив вместо себя лишь выцветшее бельмо. Первое, о чем говорят предания — огненная буря, рухнувшая с небес на землю, второе — беспробудный горячий мрак, опустившийся вслед за ней. На долгие годы померкло солнце, и люди — те немногие, которых помиловал шторм — гибли один за другим по множеству веских причин. Одних косил голод. Других — радиация. Третьих — отсутствие привычных благ. Четвертые становились кормом для диких животных и аномалий. А пятые, лишаясь рассудка, предпочитали уйти из жизни самостоятельно.

ㅤㅤБоясь умереть в одиночестве, люди сбивались в группы. Кочевали с места на место в поисках провианта и медикаментов, изредка встречая себе подобных. В течение первых месяцев от зашкаливающей радиации даже те немногие должны были умереть — но, вопреки всему, день за днем страдальцы продолжали бороздить землю. На грани голодной кончины последние из кочевников наткнулись на уже успевшие сбиться вместе остатки переднеазиатских племен, переживавших отнюдь не лучшие времена.

ㅤㅤТак и началась эпоха, слившая воедино культурное наследие десятка этносов и веков.

ㅤㅤОтношения, сложившиеся в дальнейшем, едва ли можно было назвать удачными. Дети цивилизации с трудом выживали в условиях грянувшего апокалипсиса, а выходцы из малоразвитых поселений ничего не знали о мире технологий, с дарами которого им пришлось столкнуться. Понимание затрудняла и разность культур, языков, вероисповеданий и обычаев. Тем не менее, именно племенные жители имели весомый опыт существования в суровых реалиях — могли охотиться, обрабатывать материалы, укрощать диких животных, что сыграло важную роль при распределении авторитета. Людям, привыкшим к комфортной жизни, пришлось стать ведомыми в этой цепи, принося лишь вторичную пользу новому обществу.

ㅤㅤПотомки этнических племен могли лучше ориентироваться в окружающем мире. Пока еще существовали островки растительности, приманивающие немногочисленных животных, они охотились, добывая пищу и исследуя новые территории. Потомки цивилизации помогали разобраться с простейшими механизмами, проникая на заброшенные склады и собирая оттуда металлолом, а также запасы кевларового волокна — самого прочного из материалов, — и лечили аборигенов своими медикаментами. Несмотря на это, обычаи племенных оказывались сильнее. Не скованные рамками привычной морали, они требовали послушания, приобщая «Других» к своим традициям и вере, и резко пресекали любые притязания на культурную обособленность. Постепенно в общине появились зачатки новой иерархии — самой типичной, но жесткой и беспрекословной. Только потомки развитых стран, неожиданно неспособные отстоять себя, оказались в самом низу этой ниши — таких аборигенные собраться все чаще с презрением называли Кханами. Едва ли им доставалось лучшее с общего стола, а иногда их жизнью и вовсе можно было поступиться. Так они и вели быт: одни в подчинении, другие — в доминировании, но сладко жить не доводилось никому.

ㅤㅤВопреки всему, в первые десять лет люди научились выстраивать общение посредством отдельных слов, жестов и простейших конструкций, что позволило наладить им основные процессы взаимодействия для более успешной работы в последующие года и заложить тем самым зачаток нового языка — аммех.

ㅤㅤВ 2174-ом году многотонное облако пыли, поднятое в небо ударом ракет, осело окончательно. Еще задолго до этого момента, когда первые лучи солнца стали проглядывать сквозь слои пыли, община начала предполагать неладное — добытчики и исследователи, возвращающиеся из дневных экспедиций, часто чувствовали недомогание и обнаруживали пусть и несерьезные, но странные повреждения на собственной коже. С полноценным возвращением светила догадка подтвердилась окончательно — палящие лучи с каждым годом становились все злее и начали буквально выжигать тела людей. Вскоре кочевники были вынуждены перейти на ночной образ жизни, прячась в пещерах от смертельного огня.

ㅤㅤВ одну из таких ночей в глубинах тоннелей Центральных гор и был обнаружен Дит. Руины целого города, окруженного молодым лесом, погребенные под толщей земли. Пусть и с небольшими для общины, но все же запасами воды. Казалось, это был рай. Не будь кочевое племя за последние годы обучено дисциплине, пир был бы недолгим — но сильнейшие из пришельцев требовали грамотного использования ресурсов.

ㅤㅤТак началась эпоха рая под землей. Здесь впервые за долгие годы наблюдается прирост рождаемости — и дети эти были здоровыми, а не сгинувшими в небытие спустя неделю, месяц или два. Формируются настроения, сильно возвысившие в глазах общины женщину как класс — продолжательницам рода было отдано все внимание, лишь бы те смогли выносить будущих потомков, должных продолжить дело общины. Женщины, в свою очередь, старались максимально обособиться от грубого мужского авторитета, предпочтя долгожданный покой. Параллельно племя старалось восстановить полуразрушенные стены Дит. Даже, несмотря на укоренившееся религиозно-языческое мышление, частично развивало инфраструктуру, ночами собирая металлолом и аппаратуру из ближайших заброшенных фабрик. Уже поднаторевшие «дети цивилизации» смогли, наконец, сравнять свои шансы со своими оппонентами — и, добиваясь хотя бы малейшего уважения, становились первыми Аханами.

ㅤㅤВ 2192-м году люди принимают решение об изучении мест недавнего буйства аномалий, в результате чего с небольшим промежутком во времени были обнаружен графен и андалитовый камень. Двухлетние исследования материалов позволили выявить значительные преимущества графена, а в течение еще трех лет были изучены и свойства андалита. Все это дает резкий скачок в технологическом развитии новой нации и позволяет создать первый прототип графено-кевларового костюма.

ㅤㅤОднако несмотря на общее прогрессивное развитие, социальные настроения становились лишь более напряженными. Постепенная адаптация Кханов рождает жесткие разногласия — не желая мириться со своим положением, люди снова и снова затевали конфликты, указывая на свою роль в научном развитии, и не все из них заканчивались миром. Мелкие личные склоки то и дело разрастались в массовые баталии. Одно из таких закончилось трагедией — встрявшая в конфликт женщина, желая пресечь очередные распри, пострадала от руки бунтующих. Вероятно, этот случай мог бы стать одним из многих, забытых после. Однако женщина эта — Ашме Лейх’Сунна — была беременна.

ㅤㅤРезультат травмы не оставил ей шанса сохранить ребенка. Один этот факт уже тогда поселил горе в душе многих — но для самой Ашме это было больше, чем горе. Обвинив в собственной трагедии напыщенную заносчивость «сильной половины» всей общины, та потребовала… не возмездия, нет. Но пересмотра главных принципов их существования.

ㅤㅤТак в 2208-ом году при поддержке большинства женщин и части мужчин Ашме присваивает себе звание первой Раншакти, навсегда исключая противоположный пол из списка будущего руководства.

ㅤㅤНачинается время активных реформаций. Женская община окончательно отрывается от мужской. Если ранее люди жили лишь на условных соглашениях, стихийно сложившихся в результате долгих лет сотрудничества, Ашме принимает решение закрепить их письменно, а после — провозгласить официально, вслух. Тогда же средь пышных речей проскальзывает гордое «матхары», коими женщина нарекла единый, как подчеркнула она, народ.

ㅤㅤВ этот период полностью пересматривается система рангов — потомки «детей цивилизации» уже не сохраняли за собой ранг Кхана только из-за смутно различимого происхождения. Выстраивается четкая линия «Кхан-Ахан-Декхан», регулируемая через призму личных «достижений».

ㅤㅤВ начале десятых годов XXIII века матхары начинают осознавать собственную склонность к предощущению аномалий. Разведчики научились обходить надвигающуюся угрозу, и жертвы от аномалий свелись практически к нулю. В те же годы были обнаружены первые псионические способности у ряда матхаров — а к 2217-му году наличие псионики было выявлено у 85% детей возрастом до 10 лет.

ㅤㅤМатхары открывают новую дорогу к познанию себя. Формируются первые школы, основная функция которых заключалась в обучении детей правилам выживания. Параллельно с этим старшие матхары старательно наблюдали за «пси-детьми», постепенно раскрывая их способности и сохраняя свои наблюдения для будущих поколений.

ㅤㅤТак на протяжении долгих лет новая раса развивалась и процветала. Росла численность населения, крепли новые навыки, ширились возможности внутриторговых отношений. Как того и желали предки, новое поколение привнесло временное спокойствие в жизнь матхаров, и с окончательным закреплением псионики как расовой способности в школах стала проводиться трехступенчатая аттестация с последующим наречением новых Аханов.

ㅤㅤНа два недолгих десятилетия жизнь Дит обрела долгожданный баланс. За это время Ашме успела оставить свой пост, передав его своей преемнице, еще несколько Раншакти сменилось и после нее. Следуя тропами предков, матхары продолжают развивать науку — и с прежним почтением относиться к культам прошлого. «Наука неотделима от мира так же, как и духовная сущность. Одно дополняет другое и все суть едино», — таков был посыл племени. Ахедаянти обрел статус главного матхарского праздника. А целью последующих лет стала разработка поверхностных руин неподалеку от Дит — так началась история будущей Тантиры.

ㅤㅤНо годы сравнительного спокойствия длились недолго. Да, матхарам удалось наладить свой быт, впитать в себя опыт предшествующих поколений и переработать в его нечто уникальное. Однако затишье, которым можно было прозвать эти годы, устраивало далеко не всех.

ㅤㅤВ 4-м году н.э. среди Кханов проходит мятеж. Недовольная «застойной» политикой действующей Раншакти Иши Се’Хинн, с резким заявлением выступает Линн’Шатха Хиам. По ее словам, ближайшие окрестности близ Тантиры давно исследованы, а новые земли за Центральными горами так и не покорены. При этом подземные почвы Дит изобилуют водой, но Кханы не имеют права свободно ее использовать. Значит, пора двинуться дальше, найти земли, где не придется думать о сохранности воды. К перспективе забросить разведчиков дальше изученной пустыни, где тех могла ждать неминуемая гибель, Се’Хинн отнеслась негативно. Равно как и пустая трата ценного ресурса могла стоить жизни целому народу. Отказ, однако, поверг Хиам в бешенство, и та потребовала отставки действующей Раншакти.

ㅤㅤДоводы обеих были в разной степени поддержаны частью матхаров. Молодое поколение желало двигаться дальше, опытное же, помня тяготы прошлого, остерегалось вновь потерпеть потери. Остановить бунтующих не удалось — уже в 7-ом году происходит первый по-настоящему крупный мятеж, состоящий преимущественно из Кханов и на треть — из Аханов. В процессе подавления бунта Линн’Шатха заключается под стражу. Желая лично урегулировать вопрос, Иши Се’Хинн организует с ней приватную встречу — но, поддавшись на лживое раскаяние Хиам, гибнет от ее руки.

ㅤㅤПроизошедшее пускает рябь по миропорядку матхарской общины. Народ оказался без Раншакти — еще молодая Иши не успела назначить после себя наследницу. Линн’Шатха настаивает на своей кандидатуре, ссылаясь на право Силы. Но ни Декханы, ни большая часть матхаров не только не согласны принять ее кандидатуру — но и требуют возмездия за гибель Иши.

ㅤㅤНаступает воистину смутное время. Сдерживать натиск оппонентов Хиам удается недолго — в одной из баталий она погибает. На ее место приходят другие, но с другой стороны выступают родственницы Се’Хинн, претендуя на первенство по кровному родству. Начинается тяжелая эпоха кровопролития, превратившая власть в бутафорию — кто бы ни занял якобы главенствующую позицию, в течение пары или тройки лет всегда находился кто-то другой, кто знал, как сместить предыдущего.

ㅤㅤНа фоне нестабильной власти матхары пытались поддерживать жизнь и быт. Тантира была полностью оборудована под ежедневные потребности народа. С годами постоянная борьба за власть стала уделом верхушки — утратив первоначальную цель бунта, простые матхары практически перестали встревать в их распри.

ㅤㅤК 37-му году основные трения сконцентрировались вокруг нескольких кандидатур, наибольшим влиянием из которых на тот момент обладала Саджи Медин. Заручившись доверием нескольких Декханов, она постаралась искоренить возникшие раздоры. Наиболее радикально настроенные сторонники Хиам были приговорены к смерти. Семья Се’Хинн полностью отстранена от власти. Оставшимся дали возможность вернуть все во круги своя — кто-то предложил помощь в самостоятельном изучении дальних территорий. Кто-то же решил отречься от Тантиры и уйти в вольный путь. Так появились предания о первых Вакхондах.

ㅤㅤИзучение песков за гранью со временем принесло свои плоды. Матхарам удалось засечь движение на дальних рубежах — на горизонте время от времени стали появляться исследовательские группы Поселения. Долгое время жители пустынь ограничивались лишь наблюдениями, избегая прямого контакта, а зашедших слишком далеко пришельцев перехватывали максимально тихо, убивая и присваивая себе всю амуницию. Однако не все такие операции проходили в пользу матхаров, и вскоре их существование было окончательно раскрыто.

ㅤㅤВстреча с людьми дает новый виток в жизни матхаров. Пусть и не сразу, между ними со временем завязываются деловые отношения. Впрочем, жизнь других рас, пусть местами и более благоприятная, чем в Тантире, мало привлекла матхаров. Новые знакомые виделись им во многом беспомощными, и те отнеслись к людям больше с высокомерным снисхождением, нежели с соучастием. Малая часть, тем не менее, все же перебралась в новонареченную Коалицию, а следом Тантирой был выслан и свой Суффет.

ㅤㅤДля матхаров новый союз стал еще одним способом обогащения. Лавки торговцев наполнились новыми материалами. У матхарских Вакхондов появился шанс альтернативного заработка. Но в целом матхары продолжили жить собственными традициями, погрузившись в дела насущные. Начались полномасштабные разработки лекарства от ксеодермы — до сих пор провальные. У соседей же все сильнее обостряются конфликты на фоне значительного скачка преступности — и вскоре матхары понимают, что, несмотря на желание обособиться, они могут быть втянуты в новую кровавую историю…